Мосты между мирами – традиционные наряды сегодня

Что такое русская одежда? Что такое традиционная одежда? Как можно носить «традиционные» наряды сейчас, в городской жизни? Нам очень интересны эти вопросы и мы ищем на них ответы – которые словно удивительный переливающийся узор, открываются на каждом повороте исследования новыми гранями.

В этой статье мы хотим рассказать о тех идеях, которые стали понятными сейчас. Скорее всего, через некоторое время мы увидим и поймём традиционную одежду в новом свете. И слава Богу. Ведь, главное, что стало очевидным – традиция – это не жёсткие правила и устои, это живой поток – прекрасный и наилучшим образом соответствующий времени и пространству. И самое удивительное – когда в традиции слышен голос души народа – с верой и любовью к жизни, семье, близким.

Итак, мы поняли, что значимым подходом для передачи традиционного образа является применение базовых принципов конструирования народной одежды. В их основании изначально было зашифровано понимание целостности мироздания, корнями уходящее в жизненный уклад. Поэтому, на наш взгляд,  применение базовых принципов конструирования народного костюма способствует возвращению национальной осознанности, пониманию ценности родной культуры и поддержанию преемственности традиции.

Итак, всего мы выделяем шесть базовых принципов построения одежды, которые могут быть использованы для создания современной городской одежды:

1. Сохранение целостности полотна – особенности кроя рубахи и устройство панёвы.

Сохранение целостности полотна - одно из ключевых правил в создании русской традиционной одежды. Это правило является общим для многих традиционных культур. С чем это связано?

В первую очередь, с отношением к самому материалу, с которого изготавливается вещь – это бережность и практичность. Традиционная одежда создаётся из домотканого полотна. Это длительное, кропотливое занятие. Например, чтобы создать льняное потно нужно лён посадить, собрать, высушить, размять, расчесать, вычесать кудель, спрясть нить, смотать нити, заправить ткацкий станок, соткать ткань, отбелить её в щёлоке и снегу. И только потом можно шить одежду. Естественно, количество труда, вложенное в каждый сантиметр ткани, не позволяют относиться к ней небрежно и без действительной необходимости вырезать кусочки.

Второе обоснование необходимости сохранения целостности полотна лежит в глубинном понимании мироустройства. Собственно, в традиционном сознании мир понимается как «полотно». Вспомним, например, выражение «полотно жизни», «нить жизни». Другими словами, в традиционном понимании мир состоит из неких «тонких нитей», от прочности и качества которых зависит качество жизни человека. А полотно, сотканное из нитей – это и есть жизнь, то, как, какими узорами она разворачивается во времени и пространстве. Поэтому естественно, что целостность полотна одежды передаёт смысл целостности жизни. Полотно соткано – из него не нужно отрезать лишнего – потому что ничего лишнего не создавалось. Создавалось только то, что будет жить выражать состояние человека и оберегать его. Таким образом, одежда, собранная из целостного полотна становится обережной. Для сравнения можно вспомнить слова древнего классического китайского трактата «Дао дэ цзин», смысл которых таков - «если сохраняешь целостность и доброту, то когтю тигра некуда будет войти, не тронет он тебя».

Таким образом, сохраняя целостность полотна, крой традиционной одежды представляет собой набор прямоугольных или квадратных кусков ткани. Такова рубаха, фартук. Панёва, женская набедренная одежда, также представляет собой несколько сшитых полотен шерстяной плотной ткани. Таким образом, как юбки, так и платья могут кроиться на основе традиционного кроя рубахи или панёвы.

В нашем магазине Ясна Яра этот принцип представлен в одежде мастерских «Яридара» и «Душечка». Это замечательные образцы современных платьев, созданных с использованием традиционного кроя. «Яридара» использует для создания платьев крой рубахи допетровских времен. Платья «Душечки» сочетают в одной вещи рубаху, сарафан и фартук. Таким образом, наряды имеют образ, близкий к традиционному, и при этом платья удобны для ношения в современных городских  условиях.

Платье исполненое по крою старинной русской рубахи

Платье исполненое по крою старинной русской рубахи из тёплой ткани

Хлопковое платье, которое соединяет рубаху и сарафан

 2. Отделка подола, манжет и горловины как обозначение границы внутреннего и внешнего пространства – обережная функция.

Следующее правило – обозначение границ внутреннего и внешнего пространства. Есть такое выражение «одежа – вторая кожа». В традиционном понимании одежда – это продолжение «тела» человека. Поэтому значимо поставить границу между пространствами, чтобы внимание человека не «вытекало» неосознанно во «внешний космос», и сила оставалась у человека. Поэтому все края одежды – горловина, манжеты, подол, обязательно обрабатываются либо тканным узором, либо вышивкой, либо лентами или просто отделяется цветом.

У Ясна Яры это правило представлено в нарядах мастерской «Веха», которая использует традиционную вышивку в своих изделиях. Однако не обязательно, чтобы граница обозначалась именно вышивкой, это может быть и обычный кант или отделка тканью, отличающейся цветом от основного тона.

Мужская рубаха

3. Использование пояса, сохраняющего равновесие тела и сознания и несущего в себе идею тройственного деления мира на нижний, средний и верхний (небо, земля, человек).

Пояс – важная смыслообразующая часть традиционного наряда. Пояс обозначает середину человека. В традиционном понимании мир имеет тройственную природу – состоит из трёх уровней – уровень Неба (богов), уровень Земли (и подземный мир предков), уровень человека. Уровень человека находится между Небом и Землей. Ниже пояса – находятся силы, порождающие жизнь, половая область. Выше пояса – сердце, голова, то есть мир «высших сил», Духа. Для жизни человеку необходимо находится в равновесии и с Земным, и с духовным миром. Собственно пояс повязывается как телесное напоминание о сохранении равновесия в человеческом теле. А через контакт с телом создаётся и поддерживается равновесие ума и сознания.

Пояс одевают на  ребёнка при крещении, носят его всю жизнь. Нательный пояс могли не снимать даже в бане, когда мылись. Выражение «распоясаться» понятно и современному человеку. Распоясанный – не собранный, стихийный человек, от которого можно ждать чего угодно. В традиции считается, что пояс оберегает человека от злых сил. На свадьбу одевали особые пояса, сделанные наподобие сети, чтобы в них запутывались все неблагоприятные силы. Праздничные пояса делались невероятно красочные, они довольно сильно отличаются по регионам.

Плетёный пояс, Брянская область

Праздничные наряды Воронежской области. Фотограф Дмитрий Давыдов.

В современной городской одежде пояс используется и как необходимая часть одежды, и как украшение. Знание о традиционном значении пояса может сделать его ношение более осознанным и практичным. Ношение пояса может быть поддержкой в сохранении уравновешенного состояния сознания человека.

4. Головные уборы, закрывающие волосы. Разработка моделей, которые могут войти в современную жизнь подобно моде на платки, кокошники и венки.

Повсеместно в России существовало правило разделения женских головных уборов на девичьи и бабьи, то есть замужних женщин. Девушки носили ленты, повязки, венки. Замужние женщины носили головные уборы, полностью закрывающие волосы – повойники, сороки, кокошники, платки. Это правило связано с отношением к волосам. Открытые волосы позволяют женщине находиться в более тонком, но стихийном отношении с миром. Например, есть выражение – «распустишь волосы – бесей (бесов) нацепляешь». Считалось, что женщина с распущенными волосами может с большей силой влиять на окружающих, но при этом и сама становиться подверженной влияниям мира, которые не всегда благоприятны. Поэтому если девушка может показывать свои волосы, косу-красу, и быть более стихийной, природной, привлекательной для женихов, то замужней женщине гораздо ценнее находится в собранном состоянии хозяйки, которая управляет домом и ведёт дела своего семейства. Поэтом для такого состояния более уместно «собирать голову» и носить головной убор, полностью закрывающий волосы.

Девичьи повязки. Русский Север.

Повойник, Калужская область.

В настоящее время, женщины могут пользоваться этими пониманиями в зависимости от того, в каком состоянии они находятся, или какое состояние нужно в текущее время. Можно обратить внимание, сколько времени и сил женщины тратят на создание стильной укладки – это своего рода современное «собирание» головы не за счёт убора, а за счёт изменения причёски. Таким образом, в современной жизни мы можем пользоваться и пониманием того, как можно носить головные уборы, платки для создания более сосредоточенного рабочего или праздничного настроения.

Повойник в современной интерпритации

5. Использование региональных особенностей орнаментации традиционного костюма для осознания принадлежности к локальной культуре области, района.

Традиционные наряды невероятно разнообразны. Чуть ли не в каждой деревне есть своя «мода», устоявшиеся сочетания цветов и форм одежды. У каждого места есть своё «звучание», в той или иной области особенно красиво и гармонично выглядит тот или иной наряд. Для примера можно рассмотреть северную и южную Россию. Северные наряды имеют строгие очертания, напоминающие ели, используется много жемчужных украшений, архангельские свадебные «коруны» подобны сверкающим звёздам, кристаллам. Наряды Южной России более яркие, много динамичных цветовых ритмов, контрастных сочетаний. Представляется, что это связано также и естественным психологическим состоянием людей в разных частях света, и подсознательно до сих пор жительницы разных областей выбирают те или иные цветовые сочетания или силуэты даже в рамках современной моды. Эти правила известны и производителям современной одежды, которые делают разные коллекции одной и той же марки, предназначенные для продажи в России, Швеции или арабских странах.

Нам представляется особо ценным изучение местных родных традиций, как нахождение наиболее гармоничных образов для создания удобной и красивой одежды.

Северный сарафан. Коллекция Аллы Денисовой

Праздничный наряд Рязанской области. Коллекция Аллы Денисовой.

6. Символизм цвета в народном костюме.

Цвет – значимый маркер традиционной одежды.

При этом, в каждом регионе, значение могут различаться. Тем не менее, можно выделить некоторые общепринятые понимания цвета в традиционной одежде.

Красный цвет – свет жизненной силы, порождающей новую жизнь. Красные наряды носили преимущественно молодые женщины, женщины после рождения первых детей. Так, в Брянской области, рубахи молодых женщин целиком затканы красными полосами, и назывались они «красницы». Чем старше становилась женщина, тем меньше красного цвета в наряде.

Рубаха-красница, Брянская область

Чёрный цвет – цвет земли, плодородия, праздника. Сейчас это может показаться необычным, что чёрный цвет понимался как праздничный. Так, в Белгородской и Воронежской областях свадебные мужские и женские наряды богато украшены чёрной вышивкой.

Праздничная рубаха, Воронежская область. Фотораф Дмитрий Давыдов.

Белый цвет – свет духовного мира. Чем ближе к старости, тем больше белого цвета в одежде. Также существовало ткачество «белым по белому», узор которого виден только в близости. «Смертные» одежды, одеваемые на покойника, а также «печальные» (траурные) одежды также традиционно делались белого цвета. В этом сильное отличие от современного понимания чёрного как траурного цвета.

Печальный наряд Рязанской области

Таким образом, мы представили шесть основных правил создания традиционного наряда. В заключении хочется добавить, что ещё одним важным пониманием в традиционной культуре является целесообразность ношения одежды. Поэтому, выбирая и создавая одежду настоящего времени, мы можем полагаться как на понимания и знания наших предков, так и на потребности текущего времени.

Тёплые свитера "Агни"

Красоты, добра, гармонии - всем!

Русские на Алтае – Мир Звенящей Мечты

Экспедиция при содействии проекта Окна в мир – Лето Алтая

В Уймонской долине воздух пульсирует, как кровь в венах, а в пространстве  разлито звенящее спокойствие, которое то поднимает в прозрачную кристальную вышину снежных пиков, а то буквально вдавливает в глубину – земли, тела, души.

Неким «седьмым» чувством ощущается, что время здесь течет особым образом – неспешно, но очень насыщенно. Так же, как в стародавние времена, здесь стоят темно-рыжие, срубленные из лиственницы избы, в огородах можно видеть женщин в сарафанах и дети вечером гонят домой с изумрудных лугов коров и телят. А на закате с молочно-белых облаков смотрят ангелы с раскосыми глазами.

Долина расположена у подножья легендарной горы Белухи, священной для алтайцев и ставшей местом паломничества для духовных искателей со всего мира - Н.К. Рерих прославил эти горы, как место нового возрождения человечества. Здесь до сих пор живут староверы, потомки русских людей, пришедших вслед мечте о райских землях, Беловодье.

Уймонская долина. Фото В. Левицкого 

Исход

В середине XVII века в России произошло духовное движение, приведшее к расколу русского народа. Часть верующих не признала церковной реформы Никона, а, следовательно, и царской воли. Гонимые страшными казнями и расправами, люди бежали из центральной части России на окраины.  

«Иконы переплавляли – делали себе подковы на сапоги, рукоятки на кинжалы, на ружья. Иконы и книги сжигали», - рассказывает старообрядческая бабушка Людмила Бочкарева.

Семьи, не принявшие нововведений, собрались общиной на реке Керж под Нижним Новгородом. Однако после её разгрома многие направились в Сибирь. До сих пор старообрядцев здесь зовут кержаками.

В старообрядческих селах всё ещё хранятся семейные предания о временах переселения. Рассказывают, что предки шли на Алтай пешком, в путь брали только икону и топор. А у кого не было икон - в пыли дороги рисовали крест и молились. И до сих пор староверы каждое дело совершают с молитвой.

Не один десяток лет занял этот переход. Старообрядческие семьи скрывались в Сибири, в тайге строили поселения, обживались. Но на них продолжались гонения, и когда такие селения находили царские войска, то дома сжигали, а людей убивали. Только немногие могли спастись тайными подземными ходами. Снова шли, по пути рожали детей, размножался скот, снова находили место для поселения. И опять та же история. Часть семей дошли до Алтая, Уймонской долины, окруженной синими горами. Место это сильно удалённое, да и труднодоступное. Тут уже осели окончательно.

Уймонская долина. Фото В.Левицкого

 Перекрестки миров

Русские переселенцы ехали сюда с мечтой о благочестивой, богатой жизни и в скорости часть земель распахали под сельскохозяйственные культуры – пшеницу, рожь, лён. Люди много трудились, семьи имели крепкое хозяйство. Однако самым прибыльным  делом оказалась торговля понтами – рогами оленей. Понты продавали в Китай, откуда привозили шёлк на сарафаны, палантины и фарфор. И сейчас маралов разводят на склонах гор.

С местными жителями русские установили дружественные отношения. Мирным способом получалось делить землю между кочевым алтайским населением и оседлым русским. Общим было и почтительное отношение к природе. Русские к лесу относились как к храму, веточки деревьев – черёмухи, берёзы, - поэтично называли пальчиками Богородицы, а ствол - её рукою. Без надобности ни одну травинку не срывали. А если что брали – травы, ягоды, грибы, зверя - обязательно с молитвою, прося разрешения у хозяина леса. 

«Староверы ходили поклоняться к тем же источникам, у которых совершали языческие обряды местные алтайцы, и в этом смысле у них была общая религия – почитание Природы», - рассказывает уймонский краевед Р.П. Кочуганова.

В лицах русских староверов просвечивают восточные черты – границы миров здесь прозрачны, один светит через другой, слагая удивительные узоры судеб.

Уральская татарка – рассказывает Бочкарёва Л.М.

«Все родители моего дедушки гоняли ямщину, везли почту  – с Коксы и до Уральских гор.

Не доезжая Урала один ямщик построил себе большой дом, жил в нём, принимал со всех сторон гонцов, ямщиков с письмами, с газетами. И у него была дочь 14 лет, Ануш. Она была татарка, носила платье, рукава с зажимами, безрукавку, штаны расшиты до низу, штиблеты, тюбитейку. У неё было 11 братьев, а она была единственной дочерью.  И вот мой прадед её выкрал. Её привезли сюда, в Верх-Уймон, свадьбу сыграли по-нашему, а свои наряды она сохранила.

Братья татары от неё отказались: «Мы её проклинам, если она приедет, мы её закидам камнями, она будет как столб в камне, и если к ней кто из родственников поедет, то ему будет та же участь».

Один брат, Магомед, сюда приехал, и туда больше не уезжал. Его тут Михаилом назвали. Ему сильно её было жалко: «Я приеду сюда жить и следить, чтобы её другая вера не унижала, не издевались». А её наоборот любили. Здесь её крестили Анной. Русского языка она не знала, а тут научилась – с деверями, с золовками. Говорила чисто.

И вот который раз она пойдёт к старухам нашей веры. А раз она приняла нашу веру, стала носить нашу одежду. Придёт она от стариков, чего-то ей там не понравиться, она всё сбросит, а своё наденет и деду скажет: «Зачем ты меня привёз? Зачем ты меня одел в свою сбрую?»

А утром нас разбудит: «Девчонки, скорей собирайте мою сбрую, сейчас старухи придут, меня наругают». Мы скорей соберём всё - шашмуру, да косу заплетём, платок один – так, один – так. Рукова, рубаха, сарафан, пояс. Старухи каждый день ходили, родни то много было».

Настенька в старинном Уймонском сарафане. Фото В.Воробчук

Зеркало России

Несмотря на свою удалённость от центральной России, эти места  – своего рода малый образ страны, в «миниатюре» отражающий русскую историю с её перипетиями, победами и поражениями, бедами и радостями. Есть здесь что-то особое в воздухе, в биении пульса времени гор – ритмичное, певучее. Удивительно, что чуть ли не каждый житель прочтёт вам стихи собственного сочинения – простые и искренние слова о своём крае и судьбе.

…Мы идем по белой деревенской дороге меж домов с бирюзовыми наличниками и пышными цветочными палисадниками. Нас окликает дедушка, и, узнав, что мы собираем предания старины, читает нам свои стихи, - мы становимся случайными слушателями истории России в лицах и судьбах одной семьи. Прадед батрачил на Волге, где познакомился с Горьким и Шаляпиным. Дед его жены – легендарный отшельник Филарет, жил на горе, что возвышается рядом с деревней и с тех пор носит его имя – Филаретка.  Революция и гражданская война прошли буквально огнём и мечом по жителям сказочной долины – кого сожгли, кого застрелили или просто выселили в дальние края. Трагичные истории своих предков Федор Боровиков читает ровным голосом. Мы видим его слёзы, и сейчас уже кажется невероятным, что в этих чистых и живописных землях происходили страшные события. И просто чудом видится то, как человек выжил в тяжелейших перипетиях, а его сильные, красивые сыновья и дочери продолжают жить и трудиться на своей родной земле. Все дети Федора, все семнадцать внуков живут рядом, в одном селе.

Фото В.Левицкого

Собор

До настоящего времени потомки старообрядцев сохраняют прежний уклад, хотя молодое поколение если и соблюдает предписания, то только частично. Тем не менее, крепкий семейный дух, взаимопомощь, добрые соседские отношения, мягкость и устойчивость характерны для местных жителей.

Здесь живут старообрядцы – беспоповцы. Моления происходят не в церкви, а в Соборе, располагающемся в частном доме. Общественная жизнь и духовное развитие жителей деревни ведётся наставником, которого выбирают совместно. Все дела и распределение общественных обязанностей осуществляется по его благословению.

Так, мастерицы, занимающиеся ткачеством в муниципальной ремесленной мастерской села Мульта, ткут и прядут по благословению наставника. Также дело обстоит и с пошивом традиционной одежды, которую в настоящее время одевают на праздники и моления.

Сарафаны и шашмуры

В горку по белой Мультинской центральной улице на велосипеде едет женщина в сарафане – это тетя Вера торопится на моление. В настоящее время, конечно, традиционные одежды носят изредка, в основном на праздники в Собор. Тем не менее, молодые девушки мечтают на свадьбу одеть не белое платье с кринолином, а старинный старообрядческий наряд, сшитый по всем правилам.

Традиционная одежда для женщин – это «рукава», то есть рубаха, сарафан, пояс  и головной убор, состоящий из шашмуры (повойника) и платка, который закалывают булавочкой под бородку. Мужчины на моление надевают рубахи темных цветов. Девочкам шьют сарафаны ярких расцветок, а как становятся старше – более скромных. Уймонская сарафанная мода – ткани в мелкий цветочек, так, чтобы было и мило и скромно, «ни бусенько, ни лысо».

Распространенным является ношение платка. Сохранился обычай носить пояс. Первый пояс делают для ребеночка на крестины, это простой поясок, сплетённый из трёх или шести ниток. Старшие женщины носят тканые пояса. Одеяние для моления дополняют лестовка и подручник. Лестовка – это традиционные чётки, разные бусинки на которых обозначают разные слова молитвы. А подручник – это небольшой коврик, который подстилают, когда делают земные поклоны.

В целом, одежда старообрядцев простая и скромная, украшения носили в основном до замужества, потом говорят, некогда было украшаться. Женщины вставали в три утра, до пяти молились, потом нужно коров передоить, всей семье наготовить еду, весь день до вечера – в труде. Какие уж тут серёжки и бусы. Очевидно, что и современные старообрядческие красавицы хороши своим природным естеством, помноженным на светящуюся изнутри силу веры предков. Ничего и не прибавишь – и так дух захватывает.

Справедливости ради нужно сказать, что старинные правила жизни невероятно строги. Например, запрещено использовать для мытья мыло, женщинам - носить мужскую одежду, то есть брюки, на каждое повседневное действие есть своё ограничение. За любое отступление следует наказание – прочтение определённого количества молитв. Сейчас все правила соблюдают, возможно, только старушки.  А молодые могут сказать, что все правила соблюдать – лучше уж совсем не родится. Тем не менее, общий дух скромности, уважения к старшим, внутренняя ровность характерны для жителей старообрядческих деревень. Очевидно, что уклад ценится, и дети в меру текущего времени хранят настрой и заветы предков.\

Девушки в традиционных Уймонских нарядах

Веретёшки и красна

Здесь до сих пор прядут шерстяные нити и ткут. Из домотканого полотна делали одежду вплоть до середины XX века.

Вот как про ткачество рассказывает тетя Таня, 1936 года рождения:

«Мамочка и ткала и пряла – мы хоть нагишом-то не ходили. Всю зиму кросна (ткацкий станок) стоят – одни холсты убирают, другие ставят. Пряли изо льна. Сначала лен надо сорвать, связать снопиками. Лен не мочили, а коноплю мочили. Лен составим кустками. Когда осень наступит, картошки уже выкопают, то топят баню, ставят лен на пол, и он высыхат. Потом мялкой мяли. Костика-то (твёрдая часть стебля) вся сомнётся, всё прохлопает. Потом чешут чесалкой. Остаётся одно волокно, оно крепко-крепко. Его легко прясть – как крутнет веретёшко, оно крутится-крутиться, и нитка длииииная. Потом нитку намотат. Получается нитка крепкая, никак не порвёшь. Пряжу не стирали. Клубки делают, и их мотают на мотовило. Потом уже начинается – с мотовилы – на сновалку – снуют, а потом крутят и на красна ставят. Нитки в ниченки вдеёшь. Я подаю в ниченки – мамочка принимает и перебирает, потом в бердо вставляет. Потом привязывает, и начинает притыкать. Цевочки наскёшь (дудочки для челнока) целую коробку, это дня на два. Потом холст ткут. После делают золу – заливают водой, получается щёлок. Потом маленько постирают холст, он полежит в щёлоке. Потом достают и стелют на снег. Холст полежит недели две, его снегом завалит, и вот тада-то он становится белый. Потом его и стирать не нужно. Можно шить - дерюжки на койку или одежду. Она парнишкам и рубахи шила из холста, а нам платья, юбки. Холст на брюки красили черным, на рубашки мальчишкам - красным. У меня машинка есть - я сейчас ребетёшкам матрасы и одеяла делаю. Беру заготовки из ситца, потом шерсть разложу, выверну и прошиваю на машинке».

В зимнее время многие женщины прядут на веретенах, самопрялках, как старинных, так и электрических. Нити красят либо анилиновыми красителями, либо растительными (луковая шелуха – желто-коричневый цвет, кора лиственницы – красно-бурый). Из самопрядённых нитей вяжут варежки, носки, ткут половички.

Традиционное рукоделие в настоящее время восстанавливается при поддержке Отдела Культуры, в Мультинской мастерской есть старинные станки, кросна, на которых можно научиться ткать. А благодаря  работам технолога средней школы Галушкиной Натальи Ивановны, школьница пошила по старым образцам сарафан, и теперь шьёт их на заказ.  

Традиционная резьба по дереву, село Тихонькая. Фото К. Пащенкова

Беловодье в резко континентальном климате

Рассказывают, что когда сюда прибыли первые переселенцы, край изобиловал богатыми дарами - леса были полны ягодами, грибами, зверьём, реки буквально бурлили от обилия рыбы. И сейчас плодородные уймонские земли расцветают пышным цветом в летнее время – ярко сияют луга со множеством цветов – желто-лимонными маками, синей зизифорой, фиолетовыми хризантемами, белой пушистой таволгой.

Да, здесь до сих пор мир сохраняют молитвой, а если нападает болезнь - лечатся травами. Про травы в первую очередь расскажут, что они спасли жизни в голодные военные годы. Как только начиналась весна – «ребетёшки» собирали кашку белого клевера, дикий лук, первоцветы – ели, и тем выживали.

Сейчас, как и в стародавние времена, у бабушек, даже если они живут уже одни в избе, каждый день наготовлена гора еды – лапша, винегрет, сырнички, блины. Потому что соседи и родственники каждый день ходят друг к другу в гости – на чай и задушевную беседу.

Двери домов здесь редко запирают. За всеми следит высокое синее небо. И каждый знает, что косая мысль или дело обязательно прилетит обратно, и от неё не запрёшься на один замок. Конечно, это не значит, что тут не бывает преступлений. Более того, если они происходят – это жестоко и страшно. В годы раскулачивания родные братья, разделённые  красными и белыми, убивали друг друга. Катунь становилось красной от крови расстрелов, на которые сгоняли смотреть жителей. Во времена раскулачивания у семей отбирали всё хозяйство, просто потому, что оно было. В войну дети ходили в школу даже зимой босиком – нечего было одеть – всё отдавали на фронт. Но, слава Богу, прошли эти времена, и места стали постепенно возрождаться. И во всем этом светится пронзительное чудо жизни людей – пережив лютую боль, сохранить чистое, доброе сердце.

Труд – одно из несменных ценностей людей этой земли. Тётя Таня рассказывает, что с самого раннего детства работала, не представляет себе жизнь без работы. И дети, и внуки её такие же. Внук построил дом своей семье, и строит второй – для друзей, чтобы они могли отдохнуть после работы в горах. И на вопрос о Беловодье – старожилы ответят – вот оно под ногами, а открывается оно из сердца.

Село Верх-Уймон. Фото В. Воробчук

Ветры разлада

«Нарушена гармония мира», - думает Анна, глядя, как коровы резво, словно кони,  бегут по лугу. Любовь Сергеевна не пригласила Веру Матвеевну на заседание по сбору мусора, Мультинцы воротят нос от Уймонских, а если идут вместе в лес – то каждый под своей берёзой сидеть будет. 

Ко мне на крылечко дома подсел парень, лет двадцати пяти - «Вот раньше была община, кержаки. Теперь все грызутся. Жить противно».

А старожилы расскажут:

«XX век – был обузданный конь, им легко управлять, люди были смирнее, добрее. XXI век – разнузданный конь, такой весь зубоскаленный. И люди, смотри, какие стали – неуправляемые, дети неуправляемые.

Тот век был Иисуса Христа, этот век – диявола, он и управлят. Следующий век наступит – снова Христа, и будет чистейший, чистейший век. Будет чистота во всём. Так в писании написано. Век веку разница». (Бочкарева Л.М.)

Грозы приходят с гор, дуют сильные ветры. Алтайцы скажут – нельзя жить на земле, если подношений духам не делать. Старики староверы скажут – молись, а то бес попутает. Приходит дождь. Верующий – верит. Злопамятный – забывает. Жестокий – смягчается. Вещи и сущности распределяются по родам. Выходит радуга. И мир снова ниспускается в долину.

Фото В. Левицкого

 Легенды из будущего

Невозможно говорить про Уймонскую долину и не рассказать о влиянии Рериха. Всего три недели, проведённые им здесь, подняли волну в сердцах многих, многих людей, стремящихся попасть сюда, прикоснуться к горнему духу и внести свою посильную лепту в сотворение нового мира.

В этом свете необычайно было встретить и побеседовать с людьми, чьи деды принимали тут знаменитого художника и философа.

«Рерих тут был. Старики сильно его уважали, считали, что он святой.

Рерих камни собирал, травы. У него была большая научная книга про травы, он смотрел её и собирал. Потом сушил и складывал, гербарий делал.  Женщины ему мешочки шили самотканые изо льна и конопли.

Он забрался вон на ту гору, а конь за ним идёт. Конь разве пойдёт за обычным человеком? А с горы он показывал – вон там город будет – Кокса уже почти город, а тут будет село Горбуново. А потом он ушел горами в Индию». (Бочкарева Л.М.)

Экспедиция Н.К, Рериха на Алтае, Верх-Уймон. Фото из личного архива А.Атамановой

 Колыбель цивилизаций

На дорогах колыбели цивилизаций мирно жуют траву коровы, а машины и тракторы неспешно их объезжают. «Уймон» с тюркского переводится как кишка коровы - бирюзовой лентой вьётся Катунь, спускаясь с ледяных высот Белухи, вскармливает своими водами тело долины, географически располагающейся в центре Евразии.

В колыбели цивилизаций варится первородный бульон из множества зёрен прошлых и будущих времен – древности скифских миров, сказания о приходе Будды на белоснежном скакуне, мечты о золотом Звенигороде – городе просветлённых мастеров. Здесь говорят, что долина – прародина всего человечества и здесь начинается преобразование людей в новые святящиеся формы – а другой стороне небесного зеркала слышится, что человечество в целом настолько равнодушно к земле и к друг другу, что прошло точку не возврата, и дни его сочтены. Долина принимает зёрна множества идей, и какие из них прорастут, обретут плоть – знает лишь высокое сверкающее небо.

…Дядя Ваня запрягает своего белого коня телегой и едет косить сено – долгой зимой нужно кормить коров. Мысли как эхо разносятся в пространстве – перетекают и отражаются в кристальной чистоте воздуха - и блаженно пьяный неделю Леха поведает, что Бог един.  

Алтайская ночь. Фото В.Левицкий

Слова благословений

Русские переселенцы брали в жены алтайских луноликиих красавиц. Судьба алтайского народа здесь не менее тяжёлая, чем русских староверов – часть из них сменила свой традиционный кочевой образ жизни на оседлый, многие погибли в советские времена. И тем не менее, несмотря на множество перерубленных потоков жизней и знания, не перестают бить чистые родники Алтая, родники жизненной силы и веры добру.

Из огненных глубин горных хребтов, с небесных высот ледяной свежести,  кристальной чистотой и прозрачностью звучат слова древних благословений народа этой земли:   

У трёх белоглавых аилов

Великий Кайчи хан Алтай

Воспевает легенду

Которая словно Кадын течёт из его уст

Оберегая, объединяя и сохраняя свой народ

Тот, кто придёт на Алтай с чистым сердцем

И чистыми помыслами

Пусть исполнятся их самые сокровенные мечты

На горной тропе

У святого источника Арнсу

Пусть они загадают свои желания

Пусть им будет дано видеть

Только светлое

Пусть отступит тьма

Пусть больной исцелится

Чтобы созидать

И идти белыми дорогами Алтая

Фаина, Село Верх-Уймон

Всем Добра!

Душевные штапельные платья и Русское барокко

Ясна Яра побывала в гостях в чудесной семейной мастерской "Душечка". В уютном доме, среди яблонь, вишен и сосен, живут муж с женой, которые два десятка лет делают платья, ставшие знаменитыми по всей стране. Валентина разработала уникальный крой на основе русских традиционных нарядов, а Дмитрий, из старинного рода грузинских князей, обстоятельно и со вкусом подбирает ткани для платьев, которые с огромным удовольствием носят многие и многие женщины.

Ясна Яра является официальным представителем  мастерской "Душечка". За три года сотрудничества эти русские платья с радостью выбирают молодые девушки, чтобы носить их, например, с широкими поясами и стильными кокошниками. А женщины всех возрастов - для праздничных выходов и чтобы принимать гостей на семейных встречах. Все покупательницы очень довольны - мы рады учесть все пожелания при пошиве платьев на заказ. И конечно вы всегда можете прийти и купить готовое платье в нашем шоуруме на Китай-городе.

И вот мы расспросили чету об истории их дела.

Валентина Васильевна в платье "Русское барокко"

Ясна Яра:

- Валентина Васильевна, расскажите, как вы начали заниматься русским костюмом?

Валентина:

- Я начинала свою деятельность на Измайловском вернисаже. В девяностые годы, когда рухнул железный занавес, к нам поехали иностранцы. Им было очень интересно нас узнать, кто такие русские, и, конечно был интерес к русским вещам. Около полутора лет я делала куклы в традиционных русских нарядах, тогда они были очень популярны у иностранцев. Мне было интересно, куда мои куклы едут, и отмечала эти места на карте. И вскоре они разошлись по всему миру.

Я старалась делать кукол так, чтобы этнографические особенности были полностью сохранены. Например, Воронежские куклы одеты в рубахи с чёрной вышивкой и в особые украшения. Однажды к моему стенду подошли девушки из Воронежа, и, увидев куклу в наряде своего края, очень удивились – «даже «погнатки» есть!», то есть эти особые украшения.

Куклы были ростом 56 см, в лаптях. У меня был свой поставщик лаптей, дедушка, который плёл из лыка самые настоящие лапти. Сами же ноги кукол были, как и в жизни, обёрнуты в онучи, и всё это крепилось с помощью верёвочек, которые называются оборки. Как-то ко мне подошла женщина из Рязани, и увидев, что лапти настоящие, спела озорную частушку:

Ой лапти, мои лапти,

На ногах оборки,

Хочу дома я ночую,

Хочу у Егорки!

Через некоторое время я стала делать большие костюмы – московский, рязанский, орловский, тверской и другие. Первой моей покупательницей была китаянка, красивая, как фарфоровая кукла – белолицая, с губками-«вишенками», выразительными глазами. Мне, конечно, было интересно, зачем китаянке русский наряд. Оказалось, она диктор телевидения в передаче, обучающей русскому языку. «Я хочу выступать в русском костюме», - объяснила она, и приобрела рязанский наряд с шушпаном и бисерными украшениями.

Я делала Архангельский костюм - очень богатый сарафан из парчовой красной ткани, сверху шугай, на воротнике кисточки, головной убор. Этот костюм имел огромный успех – и у французов, и у нас. Такой костюм у меня купили для фотосесии на обложку журнала Vogue.

  

Ясна Яра:

- А как вы придумали это русское платье? Были какие-то пробные версии?

Валентина:

- Платье придумалось просто. Мне пришла идея, что необходимо сделать русское платье на основе традиций, но такое, чтобы его можно было носить в современной жизни. И я соединила русскую рубаху и сарафан в одном платье. Спереди есть кокетка, которая имитирует наличие лямочек сарафана, есть широкий рукав, ластовица. Раньше рубаха кроилась из прямоугольных кусочков, поэтому вшивалась ластовица – в платье она тоже есть. За счёт подрезов создаётся объём, который к низу становится всё шире и шире.

У наших платьев нет размера, также, как это было и в традиции, они различаются только по росту. Благодаря своему крою, они идут женщинам с любой фигурой. Платье свободное, оно скрывает как полноту, так и живот будущей мамы.

Также я разработала модель, которая называется «русское барокко». Эти платья шьются из кусков тканей разных цветов, которые подбираются таким образом, чтобы за счёт смены цветовых полос создавать особый «ритм» платья, так же, как в традиционном наряде создаются особый ритм, благодаря вышивками, многослойности одежды.

К сожалению, с течением времени, наряды, которые я придумала, стали копировать и не в самом лучшем виде. Это очень тяжело, особенно когда к нам обращаются с жалобами о плохом качестве – не наших нарядов. Но мы конечно продолжаем развиваться, и делаем новые и новые виды наших платьев. Недавно начали шить платья изо льна, богато отделанные льняным кружевом.   

Ясна Яра:

- Дмитрий, расскажите, почему вы стали заниматься традиционным нарядом?

Дмитрий:

- Самое главное, не превратить это в ширпотреб. Важно вспоминать творческие корни, разбудить в людях русских дух. Очень важно помнить русскую одежду, которую носили предки.

Мы уже лет двадцать вместе делаем наряды. Я занимался бизнесом, потом стал вместе  с Валентиной заниматься нарядом, этнографией. У нас собрана большая библиотека, старинные вещи, мы проводим встречи-лекции, на которых рассказываем о традиции русского наряда.

Мне нравиться заниматься костюмом, меня это успокаивает. Мне нравиться комбинировать из разных тканей платье, получаются очень интересные вещи. И самое главное, эти сочетания не повторяются. Конечно, есть платья, которые мы шьём на потоке, а есть уникальные вещи. Недавно я сделал серию платьев в коричневых тонах – и все разные. На выставке у нас женщина взяла платье и себе, и дочке, на вырост. «Вырастет, и будет носить, потому что такого больше никогда не будет». Так что дело это очень интересное, мне нравиться, и Валентине нравиться.

Валентина:

- Да, мы всё время вместе, «не разлей вода», так и живём, и трудимся, и творим.

Ясна Яра:
- Спасибо за беседу! 

Фотограф Юлия Туганова

На крыльях сокола сквозь века

Этнографическая экспедиция в Рязанскую область, 

Скопинский район, Секирино, Князево

Весна 2016
при содействии проекта "Окна в мир"

Всего пять часов по трассе от Москвы – и можно попасть в мир, где ещё проблёскивает «краса» и «наряда» русской деревни.

Мы едем Скопинский район Рязанской области ранней весной, за окнами плывут длинные линии холмов - нежно-зелёных, с озимыми, темные, c только что  вспаханной землёй и жёлто-соломенные, с прошлогодними травами. Удивительно, что хотя на юг от Москвы местность довольно схожая, но в каждой области есть нечто особенное, некий настрой, которой буквально «витает» в воздухе. Для Рязанской области – это нежная легкость и радостность. Слова здесь произносят протяжно, мягко, а согласные окончания слов так и вовсе исчезают в певучем движении – «делаеее», «играеее», «сажаеее». 

В целом, Скопинский район довольно хорошо «прочёсан» этнографами и коллекционерами старинных вещей, потому как здесь, в отличие от многих других мест, хорошо сохранился традиционный костюм. Почти каждая бабушка скажет, что у неё были «наряды», но уже всё давно продано. Тем не менее, некоторые женщины хранят праздничные одежды для внучек, или даже просто для себя. Как нам пояснила Нина из Князево: «Ну что деньги – вот они есть, а вот их и нет. А моя наряда лежит, я её достану, посмотрю – и сердце радуется».

Секирино

Примечательно, что все эти красочные одежды женщины делали сами, своими руками создавали невероятную красоту. Видится, что эти дивные образы содержат некую силу русской души, которая светится радостью, рассеивает тоску-печаль. Когда слушаешь рассказы бабушек о своей жизни, понимаешь, что этот настрой позволил проживать все тяготы и горести, выпавшие нашей стране на столь не простой XX век – войны, колхозы, трудодни, голод, а здесь ещё – и работа в угольной шахте. И тем не менее, все в один голос утверждают, что жить было радостно, хоть и совсем не просто.

Совершенно волшебно, что помимо «наряд», людям здесь удаётся сохранять особый настрой  – заботы и радения о своей земле и хозяйстве, живость души и ума. А певучую, «округлую» речь местных жителей нет-нет, да и разукрасит озорная шутка и искристый смех.

Приметы старинного мира

Мы сидим в чистой, «ладной» комнатке городского квартирного дома и слушаем журчащую речь бабы Маши. Я с ней знакомилась ещё в прошлой поездке в эти края. И в этот раз она встречает нас как родственников, добродушно и без длинных уговоров раскладывает перед нами сокровища – наряды своей мамы и свои. Это невероятно красочные одежды знаменитого села Секирино и соседнего Князево.

Хоть эти сёла и рядом, но «наряда» (так здесь говорят – не наряд, а наряда) довольно сильно отличается. Секиринская рубаха – с жёсткими «полетами», то есть нашивками на рукавах овальной формы, богато украшенными лентами и блёстками. А наряд из Князево также состоит из рубахи, панёвы и завески. Только князевская панёва составлялась из большего количества полотен, чем секиринская. Здесь считалось, что чем богаче невеста, тем большее количество полотен может быть в панёве – шесть, восемь или даже двенадцать. Также князевскую панёву отличают вставки из цветной ткани - пришитые по подолу «столбики». Они придают дополнительную праздничность и «ритмичность» образу. Женщину, наряженную в пышную панёву, здесь назовут «бухонистой», и вместо «нарядилась» могут сказать «набухонилась».

Также особо красив Князевский головной убор повойник, который дополняли «пушки» - наушные украшения из белого гусиного пуха. Под повойник обязательно повязывают платок, который создаёт дополнительный объём голове. Наряды бабы Маши созданы уже в советское время, поэтому повойник расшит бусинками из дутого стекла (словно из ёлочной гирлянды) и на затылке узор изображает пятиконечную звезду. Всё-таки удивительные мастерицы здесь живут – даже советскую эстетику в народную обратили, и так это выходит у них ладно да красиво.

Наряд села Князево, рубаха с "воротничком"

На Кназевском повойнике вышита звезда

Пасха

Мы приехали в Скопинский край во второй половине апреля незадолго до Пасхи и застали всех наших бабушек в тщательных приготовлениях к празднику. К бабе Дуне, которой уже под девяносто лет, приходила родственница и мыла потолок. Сама баба Дуня сняла все занавески, подзоры, перестирала, и сложила, чтобы они разгладились. Почти все бабушки сказали, что постятся. Нам, как городским жителям, было несколько неожиданно, что в просьбе спеть песню или частушки, отказывали. «Сейчас и так жизнь тяжелая, а частушки в пост петь грех». И конечно, это вызывает уважение – насколько простроена жизнь и как тщательно соблюдаются правила, которые ощущаются при этом своевременными и уместными.

Вообще в это время, когда вербы начинают покрываться золотистым пушком, поля – нежной зеленью, первые травки  пробиваются навстречу солнцу, действительно остро чувствуется потребность очистить своё внутреннее и внешнее пространство от всего отжившего, чтобы встретить новую весну, лето в чистом и светлом состоянии. Весенний ток сил, тот, что гонит берёзовый сок к небу, поднимает травы, раскрывает листья деревьев, струятся и через человеческое тело, и через «тело» дома. Поэтому и христианские обряды, и советские субботники, и естественное движение природы – всё оформляет одно желание - возрождения новой жизни.

Наша баба Дуня держит кур, а пока пост и яйца не едят, она их собирает. На Пасху она раздаст их тем родственникам, у кого кур нет. Говорит, что на Пасху нужно много яиц, обычно здесь красят по сотне и более. На каждой могилке по традиции оставляют пару яиц. Баба Дуня рассказала, что даже в войну, когда было очень мало еды, они с бабушкой на Пасху носили яйца на кладбище, крошили одно яйцо и раскладывали крошки на несколько могилок. А девочка Дуня тайком маленькие крошки ела. Голодно было.

В деревне Пасха считается самым большим «годовым» праздником. По всей России к нему тщательно готовились, делали «генеральную» уборку и самым праздничным образом наряжали дом. И конечно, на Пасху наряжались и сами. В Князево нам рассказали, что в прошлом году бабы в соседнем селе Топилы пришли в церковь на Пасху «убранные», в панёвах.  

Наша дорогая Баба Дуня 

 Русалки

На наш вопрос, в каких случаях сейчас носят старинные одежды, совершенно неожиданно баба Маша рассказывает, что «наряду» надевают хоть и редко, на свадьбы, и на «Русалок». Вы же понимаете, на дворе 21 век, виртуальная реальность, и вот всего в нескольких часах езды от столицы люди наряжаются в одежды своих родителей, чтобы отметить праздник, пришедший из дремучей глубины веков.

Собственно, «Русалки», «русалии» - один из обрядов, уходящие корнями не только  в дохристианскую, но, возможно, в досельскохозяйственную эпоху. Во времена, когда люди с особым почтением относились и к земле, и к растениям. Праздник этот приходится обычно на конец мая, начало июня и соотносится с празднованием христианского праздника Троицы. Это время, когда и поля и леса покрываются сочной зеленью, поэтому весь цикл этих праздников зовётся «зелёными святками». По старинным поверьям, именно в это время, в лесах и полях появляются «русалки», которые раньше понимались как растительные духи (и уже в более поздние времена к ним стали причислять и погибших девушек). Во время этих праздников люди договариваются с растительными силами о хорошем урожае, просят не вредить своими причудами и проказами людям, а также сами обещают не безобразничать в мире духов, бережно относится к деревьям, к водоёмам и источникам.

В течение нашего путешествия мы ещё несколько раз спрашивали о празднованиях Русалок, и все бабушки подтвердили, что такой обычай они помнят. Нам рассказали, что на Русалки было принято девочкам одеваться в одежду ребят, а парни наоборот одевали женскую одежду – и в таком виде ходили по улицам, плясали, играли в играх, а потом все вместе пировали. За песни полагалась вознаграждать ребят, а потом вся добыча делилась, что похоже на зимнее святочное колядование. В это же время начинают делать и носить венки, а до этого времени одевать не положено – голова болеть будет. Также здесь был запрет на сельскохозяйственные работы (может, чтобы не тревожить волшебные растительные силы, когда они начинают проявляются в нашем мире). Например, в Секирине нельзя было сажать капусту, потому что вырастет только кочерыжка. Кто знает, может и в этом году выйдут отмечать «Русалок» на Скопинской земле…

Баба Дуня в молодости и недавние фото праздничных собраний

Сказания Скопинской Земли

Земли здесь живописности невероятной, и историй здесь накоплено много самых разнообразных. Многие предания отсылают нас ко временам похода Дмитрия Донского и битвы на Куликовом поле. Это некий существенный смыслообразующий сюжет юга России. Земли, по которым прошёл легендарный полководец, хранят память о нём – в сказаниях, названиях своих мест.

Красота

Скопин

На гербе города изображён сокол, или скопа, птица из рода соколиных. Считается, что сокол являлся «прародителем» русских князей, и поэтому к нему очень по-особому относились князья и их потомки. Так, не гербе Украины и сейчас красуется эта птица. Кроме того, есть версия, что имя Рюрик соотносится с именем духа огня Рарога, духа, который покровительствовал русским правителям. Говорят, огромная мощная птица скопа жила на исполинском дубе на месте, где сейчас находится южная часть города. По имени этой птицы и назван Скопин. Так это или нет, но очевидно, что птицу эту призвали защищать эти места и она помогает местным жителям сохранять свой дух.

Секирино

Предание об этом селе гласит:

«В далекие времена, в годы мамаевских походов на Русь бежал из Пронска старик Ягун, приговоренный за непокорность к смерти. Вместе с ним ушли дочка Прощена, сын Михаил и невестка Махоня. Опасаясь погони, беглецы долго шли без отдыха, пока, наконец, совсем не выбились из сил. Тут путь им преградила широкая полноводная река, на берегу которой они решили отдохнуть. Старик Ягун зачерпнул горсть студеной прозрачной воды. Попил ее и молвил: вода добрая. Дальше путники уже не пошли. Построили избу из глины и стали жить. Как-то Ягун нашел в местном овраге диковинный камень. Принёс его в мазанку и решил испытать в огне. Раскрошил обухом топора и бросил в каменку. И тут же застыл в удивлении - горит! Так смоляной камень, оказавшийся бурым углем, якобы начал использоваться в этих местах и послужил одной из причин основания крупного селения».

Деревня до сих пор сохраняет старинный облик. Здесь много каменных домов, небольших, но очень уютных и опрятных. Часто их красят в белый цвет, а окошки и двери – в синий. Встречаются и более яркие цвета – салатовый, розовый, бордовый. Отрадно, что многие старинные дома обновляют, а не перестраивают в современные хоромины.

В Секирино живёт Анна Федоровна, которая до сих пор шьёт традиционные наряды на заказ и кукол. Красавицу-куклу а нарядном традиционном убранстве с удовольствием приобретают и местные жители, и гости этих мест.

Дом в Секирино, "Большак - некуда деться"

Князево

Про село Князево рассказывают краеведы:

«По преданию, название селу дал князь Дмитрий Донской, который проходил здесь со своим войском на Куликово поле. Еще одна легенда выводит название села от другого князя - Олега Рязанского. Идя на поле Куликово, Рязанский князь Олег со своей дружиной и ополчением дошел до крутых берегов р. Брусны, где теперь находится Князево, и остановился станом. Дальше не позволяли двигаться топкая пойма реки и трясины Топильского болота. К Дону можно было пройти, только свернув вправо, загатить Разбойную лощину и построить мост. Отсюда открывался прямой сорокаверстный путь через Чернаву к Дубку на Дону. С ведома или без ведома Олега, воеводы Пронского и Скопинского ополчения двинулись через Разбойную лощину к Дону и Куликову полю. Своими силами они загатили лощину и настлали бревнами мост. Эта местность поныне носит название Воеводской Гати»

Князево находится на высоких крутых холмах, и дома здесь расположены не плотно, а в ложбинах или на вершинах бугров. С высот видны живописные дали, и создаётся ощущение, что пространство буквально гудит изнутри.

В Князево мы встречаем нашего первого в этом путешествии русского мужика. Мы искали и спрашивали у местных жителей, у кого сохранилась «наряда». Нам указали на дом Нины, и вот мы с вдохновением стоим у ворот, за воротами двор с собакой, курами, и гроооомко зовём «Баба Нинаааа!» - как будто мы дальние родственники, которые заехали к тётке. И никто нам не отвечает. Что делать? Открываем калитку, с замиранием сердца заходим во двор, осторожно так проходим мимо собаки, ищем вход в дом, обходим его, и подходим к сараю. И тут как из под земли вырастает мужик, и тут же сходу нас как родных обнимает, смеётся и приветствует зычным голосом, словно и действительно нас весь день ждал и так счастлив, что мы, наконец, объявились. Зовут его Васильевич Егорьевич, он недавно вышел на пенсию, проработав всю жизнь учителем трудов в местной школе. Узнав, зачем мы приехали, провожает нас к жене, Нине.

Нина сидит в доме, стирает в металлическом корыте вещи. Она соглашается показать нам свои наряды. Они с цветами, и завеска, и рукава рубахи одного цвета, сшиты из ярких тканей с роскошными цветами. «Тады и материал нарядный был, а теперь и материал не материал», сетует Нина. На голову одевали повойник и «хранцузский» (знаменитый барановский) платок – «гуляй рванина от рубля и выше», поясняет нам Нина.  А Василий Егороевич дарит нам на прощанье резные и расписные доски, работы своих учеников. И мы, конечно, невероятно тронуты.

Дом в Князево

Возвращение к истокам. Кочугурки

Самую замечательную историю о сохранении традиций этой земли рассказывает нам баба Маша. Она родом из деревни Кочугурки. Уже несколько лет, как этой деревни нет, остался буквально один дом, все разъехались. Но каждое лето, на Петров день здесь собираются те, кто родился в этой деревне и их потомки. Приезжают, чтобы повидаться, чтобы посетить могилы своих родителей, просто потому, что любят эти места. «Кто приехал сюда, обязательно возвращается снова. Проходит год, подходит время, и чувствуешь -  пора, тянет».

И мы очень понимаем жителей Кочугурок. Невозможно не проникнуться красотой этих мест и сердечными обитателями, хранящими нетленные сокровища – доброту, простоту, отзывчивость, стойкость русской души. И пусть древний сокол несёт русскую душу на своих крыльях сквозь времена и пространства.  И мы летим вместе с ними, ловим тоненькие, ускользающие ниточки этого мира, пока они не затерялись в многомерной паутине современной цивилизации.

Дорогие бабушки и автор текста

Фотографии Яры Домогацкой и Петра Гриневича